Безымянны холодные реки.
Когда отец был маленьким ребенком. В моем доме. Он анализировал свое детство на предмет "детства" таким образом, что взрослые никогда не падают - хоть целый день - а он обязательно раз да упадет, а то и не один. И он учитывал статистику уменьшения фактов падения 
, стремящуюся к нулю). В моем детстве мне казалось, что оно кончится, когда у меня не будет желания преодолевать мелкие пункты назначения с увеличенной скоростью. Взрослые, мне казалось, никогда не бегают, а мне хочется. Но видимо я просчиталсо в отличие от отца; я до сих постоянно хочу бегать, постоянно, особенно вечером. Даже замечаю, что дискомфортно, если это в городе или есть люди. Либо город должен меня любить так, что ему будет все равно, кто я. Потому что я хочу, чтобы мое движение что-то окружало и тоже двигалось. Постоянно от ощущения воздуха, и когда распускаются листья, и есть жизнь. подавляемые какие-то порывы, счастье вместе с собачьей тоской
, стремящуюся к нулю). В моем детстве мне казалось, что оно кончится, когда у меня не будет желания преодолевать мелкие пункты назначения с увеличенной скоростью. Взрослые, мне казалось, никогда не бегают, а мне хочется. Но видимо я просчиталсо в отличие от отца; я до сих постоянно хочу бегать, постоянно, особенно вечером. Даже замечаю, что дискомфортно, если это в городе или есть люди. Либо город должен меня любить так, что ему будет все равно, кто я. Потому что я хочу, чтобы мое движение что-то окружало и тоже двигалось. Постоянно от ощущения воздуха, и когда распускаются листья, и есть жизнь. подавляемые какие-то порывы, счастье вместе с собачьей тоской